igor2 писал(а):
Если ты Герой - веди себя соответственно, чтобы с тебя пример брали!
Касаемо конкретного случая - он был выпивши - это доказано.
А вытаскивание пистолета в милиции?
Охринеть можно!
Короче, не верю я в его невинность.
Напомню, это к
моему сообщению.
Последний бой полковника Полянского:
Цитата:
А.Е. Хинштейн
Для того чтобы добиться справедливости, Герой России был вынужден застрелиться.
Героя России Валентина Валентиновича Полянского хоронили со всеми подобающими воинскими почестями, с ротой почетного караула, под ружейные залпы. Только что толку теперь от этих пышных церемоний...
Он мог погибнуть много раз, от грузинской или чеченской пули, в горах Дагестана, в осетинских ущельях. Но погиб в мирной Москве.
В записке, которую Полянский оставил перед смертью, написано всего три слова: “Меня убил Пахомов”. И эти слова — разом заглушают и залпы оружейного салюта, и литавры военного оркестра...
О судьбе Героя России Валентина Валентиновича Полянского мне приходилось уже писать. Весной прошлого года отставного полковника ВДВ задержали в столичном метро; просто так, чем-то не понравился он постовому. В отделении его жестоко избили, разорвали одежду, засунули в “обезьянник”. А когда выяснилось, что он — Герой России, предложили замять дело полюбовно.
Полянский не согласился. Попытался добиться правды. В результате против него самого возбудили уголовное дело. Якобы это он сам, будучи мертвецки пьяным, напал на служителей порядка.
“Как же так, — искренне горячился он потом, — все ведь так очевидно. Просто как дважды два”.
В свои 54, несмотря на боевой опыт и внушительный иконостас на груди, Полянский оставался по-детски наивным человеком. До последнего верил, что следствие во всем разберется, никак не мог взять в толк, отчего на скамью подсудимых отправляют его, а не милиционеров-держиморд.
К сожалению, когда Полянский пришел ко мне за помощью, дело уже находилось в суде. Это при том, что обвинение явно было шито белыми нитками. (Один пример. В обвинительном заключении указывалось, что он, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, беспричинно начал оскорблять постового. Однако сделанная им в госпитале Бурденко экспертиза следов алкоголя ни в крови, ни в моче Полянского не обнаружила.)
Почти каждый вечер, после судебного заседания, он звонил мне и, чуть не плача, рассказывал об очередном лжесвидетельстве. Милиция и Следственный комитет при прокуратуре надежно стояли на защите чести мундира.
А потом — случилось чудо. В последний день прокурор отказался от поддержания обвинения по одной статье Уголовного кодекса — насилие в отношении представителя власти. По другой — оскорбление представителя власти — суд прекратил дело за примирением сторон...
Правда, для того чтобы чудо это произошло, мне пришлось обойти немало высоких кабинетов — вплоть до Генерального прокурора...
Казалось бы, на этом можно было и успокоиться, дело-то прекращено. Но Полянский по-прежнему не желал оставлять поле боя. Он считал, что справедливость восстановлена не до конца.
Больше всего возмущало его то, что следователь столичного управления СКП Пахомов, в чьем производстве находилось это дело, не получил даже выговора по службе. Хотя именно Пахомов и сфабриковал все обвинения, а под конец еще и устроил натуральную провокацию против адвоката Полянского Макарова.
Якобы адвокат прямо в здании суда ударил члена следственной бригады Пахомова кулаком в живот. Дело против Макарова возбудили по той же самой статье, что и против Полянского: применение насилия в отношении представителя власти. (Сейчас, по протесту прокуратуры, Мосгорсуд отменил вердикт о наличии в действиях Макарова признаков состава преступления.)
Полянский пытался прорваться на прием к председателю СКП Бастрыкину, говорил, что должен открыть начальству глаза на то, что творится в этом ведомстве.
Святая простота! Впрочем, когда на сайте СКП появился официальный пресс-релиз по итогам дела, пелена окончательно спала с его глаз.
О том, что по более тяжкому обвинению Полянский оправдан, в пресс-релизе не говорилось ни слова. Зато сообщалось в нем, что судом “установлен факт совершения Полянским В.В. уголовного наказуемого деяния”, и “попытки дискредитировать в глазах общественности правомерные действия сотрудников милиции, а также объективную работу следствия показали свою несостоятельность”. (Кстати, текст этот по-прежнему вывешен на сайте СКП. Особенно цинично звучат сегодня слова насчет того, что “никакие регалии и бывшие заслуги не могут служить основанием незаконного уклонения гражданина от привлечения к уголовной ответственности”. Уж после смерти могли бы постыдиться!)
Слава Богу, Полянский не узнал, а теперь уже и не узнает, что сразу вслед за вынесением приговора руководство СКП — демонстративно, в пику прокуратуре, — выписало следователю Пахомову премию, целых 7 тысяч рублей. За высокий профессионализм и проявленную принципиальность.
А уволенного из-за этого дела зампрокурора метрополитена Равиля Зиганшина (он подмахнул обвинительное заключение не читая) моментально взяли на службу в СКП. Такие кадры там — сегодня особенно в цене...
...Наверное, в какой-то момент у Полянского просто не выдержали нервы; даже у металла наступает предел усталости. Тем более нервы, честно говоря, были у него ни к черту; да и как иначе, после двух контузий и тяжелых ранений. А тут еще появилась информация, будто в отношении сына — бывшего милицейского следователя — начата оперативная разработка; система жаждала отмщения.
И тогда, крепко выпив, он взял в руки наградной пистолет. Видимо, ему казалось, что никак иначе справедливости он не добьется...
Перед смертью Полянский оставил записку: “Меня убил Пахомов”. И это — действительно так.
Полянского убила косность и черствость тех, кто должен защищать закон, а на деле — печется лишь о собственных своих интересах, для кого межклановые склоки важнее человеческой судьбы.
Если бы Пахомова уволили, Полянский до сих пор был бы жив. А потому смерть его — полностью на совести руководства СКП. В этом я не сомневаюсь нисколько.
Я сомневаюсь в другом. А есть ли у них вообще — у руководителя столичного управления СКП Багмета, у следователя Пахомова, у Бастрыкина, наконец, эта самая совесть...
“Все равно я буду добиваться увольнения Пахомова и привлечения к ответственности милиционеров, избивших отца”, — сказал мне вчера сын Полянского Владимир.
А это значит, что последний бой полковника Полянского не закончен. Он продолжается. И довести его до конца — стало теперь и моим долгом. Хотя бы еще и потому, чтобы как можно меньше людей повторило в будущем судьбу Валентина Валентиновича Полянского. Героя России, оказавшегося России ненужным...
_________________
С уважением,
a_c_.
Проблемой номер один на Украине является статус русского языка. ©
Перспективный облик (армии) можно расшифровать: "ОБщая ЛИКвидация". © (Seaсat)
Когда я слышу "профессионал-управленец" или "эффективный manager" - рука тянется к пистолету. ©
Я говорю - Белоруссия, Имя и Отчество, Ленинград, На Украине...
СОВетскаяОКкупация - говорят прибалты.
Регистрация
Вход
Правила форума
Поиск
