Накануне новогодних праздников Роза Львовна имела серьезные, дошедшие до глубокой внутренней неприязни семейно-бытовые разногласия с зятем. Поскольку Роза Львовна была женщиной воспитанной и образованной, она не стала опускаться до кухонных разборок, а преподнесла зятю на Новый год подарочное издание романа Достоевского «Идиот» в глянцевой суперобложке.
Зять Миша намёк понял, однако будучи выходцем из интеллигентной профессорской семьи счёл ниже своего достоинства выяснять с тещей отношения, вместо чего презентовал Розе Львовне томик Фейхтвангера с романом «Безобразная герцогиня Маргарита Маульташ».
Роза Львовна подарок приняла, но обиду затаила и нанесла ответный удар, положив 23 февраля на письменный стол зятя аккуратно завёрнутый в нарядную бумагу «Скотный двор» Оруэлла. После чего ранним утром восьмого марта получила перевязанный розовой лентой экземпляр «Собачьего сердца» с надписью «на долгую память от любящего вас Миши».
Теща нервно хмыкнула и демонстративно подвинула наутро к завтракающему зятю «Сатирикон» Петрония Арбитра. Начитанный Миша быстро разобрался, что теща просто-напросто обозвала его козлом и, сдерживая гнев, осведомился, не приходилось ли Розе Львовне читать гоголевских «Записок сумасшедшего», на что теща отвечала, что нет, не приходилось, поскольку ей в отличие от некоторых как-то ближе адекватная литература вроде «Доводов рассудка» Джейн Остин.
Зять пререкаться не стал, но привёз Розе Львовне из ближайшей командировки сразу два подарка - «Декамерон» Боккаччо и «Мать» Горького. Сопоставив несопоставимые произведения, теща смекнула, что зять совсем потерял стыд и просто-напросто опустился до нецензурной брани. Тем не менее она не стала поднимать шум или валиться в кресло с сердечным приступом, а хладнокровно передала через внучку Уголовный кодекс и книжку Чуковского «От двух до пяти».
В день своего рождения Роза Львовна приняла от Миши эксклюзивное издание «Убийства в Восточном экспрессе» Агаты Кристи на языке оригинала. На что она бесстрашно и с явной угрозой ответила матово поблескивающим томиком Маркеса «Сто лет одиночества».
По- настоящему теща встревожилась лишь тогда, когда перед совместной семейной поездкой на море она получила по почте богато иллюстрированную тургеневскую «Муму». Сопоставив свою весовую категорию с весьма недурно накаченным зятем, Роза Львовна ужаснулась и побежала в букинистический магазин покупать через знакомую продавщицу изданную аж в позапрошлом веке пьесу Шекспира «Много шума из ничего». Подумав, она также приложила к ней Хемингуэевское «Прощай, оружие!» и передала купленное Мише с пожеланиями хорошего отдыха.
Миша сухо поблагодарил и ответил книгой Ремарка «На Западном фронте без перемен». Роза Львовна заискивающе подкинула на супружеское ложе зятя брошюрку под названием «Роскошь человеческого общения», получив в ответ на прикроватной тумбочке затрёпанный томик Ленина, снабжённый заголовком «Лучше меньше да лучше». Роза Львовна всплакнула и унизилась до того, что торжественно преподнесла Мише на именины повесть Стругацких «Трудно быть богом» с автографами авторов.
Польщенный Миша смягчился и выписал теще из интернета «Возвращение в дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Роза Львовна, растрогавшись, выпросила для него у подруги прижизненное издание мопассановского «Милого друга». Зять улыбался и лобызал теще ручку, но Роза Львовна тем не менее заметила за креслом перевязанную подарочным шнурком подшивку журнала «Крокодил» за год, соответствующий году ее рождения.
Перед Новогодними праздниками Роза Львовна столкнулась в подъезде с соседкой, нагруженной сумками с провизией.
- Счастливая вы, Роза Львовна, - сказала та, переводя дух, - мой зять хуже аспида, хоть я его кормлю да пою, а ваш Мишенька в вас прямо души не чает. Ни криков, ни скандалов. И как это у вас получается?
- Книжки любим читать, Марья Семёновна, - кротко сказала Роза Львовна, - читайте книжки, они плохому не научат.
И поправила по мышкой томик Чехова с закладкой на рассказе «Невидимые миру слёзы».
СИНИЦА — РУКОВОДИТЕЛЬ ПОЛЕТОВ Отец – заслуженный военный лётчик, 35 календарных лет летал на истребителях. За счёт такого опыта он сумел разглядеть, как организован весь процесс полётами и оценить всю его прелесть. Как-то раз я был немного удивлён, когда, зайдя на кухню, увидел отца, прильнувшего к окну. В моём понимании в такой позе, так замерев, в окно могла смотреть бабушка-старушка, увидевшая вдруг, что соседка целуется с посторонним мужчиной, но никак не руководитель полетами истребителей. — Пап, ты чего? Батя повернулся ко мне, махнул рукой, вновь уставился в окно и досадливо сказал: — Всё, спугнул! Как можно из окна третьего этажа спугнуть целующуюся соседку, было не совсем понятно. — Да не соседку! Синица корм клевала… Уже легче, но почему ни разу не сентиментальный военный вдруг начал умиляться птичкой-синичкой? Батя потом объяснил – почему. — Жалко, подманить их нечем… — Ну почему нечем? У нас есть несолёное сало для заправки борща – самое для них лакомство. Быстро отрезали кусочек, вывесили на суровой нитке за окно… Атака на сало Знаете ли вы, как организовывали полёты истребительной авиации в советское время (сейчас, может быть, и по-другому)? Назначался руководитель полётов, как правило, из наиболее опытных лётчиков. Полёты начинались с «разведки погоды» — облёта руководителем всей зоны предполагаемых полётов, то есть он сам проверял, в каких условиях будут работать его подчинённые. Потом руководитель садился на вышку СКП (стартовый командный пункт) и начинал действительно руководить: тому взлетать, этому садиться, этому – на второй круг… Так вот, к вывешенному салу первым подлетела крупная синица (назовём её условно №1). Клюнула раз, другой. «Не понравилось», — прошептал отец. Но нет, синица не улетела, а села невдалеке на ветку дерева, на пару метров выше сала и зачирикала. Тут же появились штук семь-восемь синичек, расселись по веткам ниже №1. Дальше пошло по накатанной: синица №1 коротко чирикала, очередная синица срывалась с ветки, подлетала к салу и клевала. Ещё «чирик» — трапезничавшая синица возвращалась на ветку, её место занимала следующая. В какой-то момент рядом с №1 уселась другая синица, а №1 полетела к салу. Потом вся стайка синичек унеслась, сала на нитке не осталось. — Такое впечатление, что они тщательно изучили наставление по производству полётов НПП, — в тихом восторге сказал отец, — это надо поощрить. Он купил на рынке шмат несолёного сала и каждое утро вывешивал кусочек за окно. Видимо, у синиц барражировал разведчик — стайка слеталась за пару минут и устраивала образцово организованные полеты. Однажды я пришел с работы – батя сияет как начищенный самовар. — Что случилось? — Я достал сало, но тут что-то в газете меня привлекло – начал читать. Вдруг стук в стекло: сидит синица — руководитель полетов и требовательно на меня смотрит. Я сало вывесил, она пробу сняла и на своё место — руководить. А стайка вся уже по веткам сидела, но без команды ни одна синица даже не дёрнулась.
Однажды мне довелось увидеть Иисуса. Ну или человека, на него очень похожего. Лет чуть за 30, бородка, скромная одежда античной эпохи. Но главное — взгляд. Светлый такой, всепонимающий, всемогущий и всепрощающий. Нифигасе косплеит чувак! — восхитился я вежливо, молча. Я стоял тогда на берегу Чистых прудов. Он прошел мимо, грустно глянул мельком. И мне вдруг расхотелось совершенно курить свою сигарету. Самый запах ее показался мне отвратителен. Но, поскольку сигарету я бросил, а пруд был прекрасен и хотелось постоять еще, я вдруг решил позвонить своей маме. Она ответила сразу с другой стороны планеты, и долго я ходил взволнованный по берегу, пока не закончил этот разговор. Уже отъезжая прочь, увидел — бомж, которого я энергично послал накануне с его просьбой о мелочи, стоит и разговаривает с этим светлым чуваком. И видно было, что разговор их жив и занятен для обоих. Человек вытянулся чуть ли не по струнке и глаза его сияют, и он забрасывает своего собеседника вопросами, а тот отвечает терпеливо, но радостно. Обидно мне стало — мимо меня он прошел молча.
Произошло вроде как в железнодорожной поликлинике города Новочеркасска. Пришёл товарищ с бедой к проктологу (спец. по задницам). Тот засомневался и для подтверждения диагноза повёл нашего героя на ультразвуковую диагностику. Разумеется, мужик шёл за врачом и на объявление у входа не обратил внимание. А там чёрным по белому напечатано (лазерным принтером), что при себе иметь презерватив. Его надевают на ректальный (по-простому, задничный) датчик перед введением туда, чтобы сохранить стерильность. Мужик стоит мнётся, чувствует себя неловко, потому что врач ультразвуковой диагностики подходящего возраста симпатичная женщина. Та поднимает глаза, видит напуганного мужика и с улыбкой говорит: «Давайте презерватив и раздевайтесь». Мужик удивлённо (объявления-то не видел) спрашивает: «Зачем? » Врач отвечает: «Глупый вопрос, мужчина. » Тот что-то смекнул, выскочил из кабинета и через десять минут прибежал с презервативом… коробкой конфет и бутылкой шампанского. Такого веселья врачиха не испытывала давно. Такого облома мужик не испытывал вообще никогда в жизни.
Дело было в 90-х. К нам в провинциальный город приехал американец, волонтер Корпуса Мира. Кроме английского ничего не знал. Ему предстояло прожить у нас целый год. Он был напуган. В такой жопе мира он ещё не бывал. Квартиру ему сняло посольство. И он пошёл в ближайший магазин, вознамерившись купить курицу. Потом он собирался сварить себе на плите бульон. Придя в магазин, Вейд понял, что это отнюдь не супермаркет, за прилавком стояла продавщица-абориген, и на все его англоязычные мольбы о курице, отвечала — нихт ферштейн. Тогда Вейд подключил воображение, и голосом и согнутыми в локтях руками изобразил кудахтанье и движения собиравшейся взлететь домашней птицы. Продавщица просияла, — Ага! Поняла! — и выдала Вейду лоток с тремя десятками яиц. Но Вейд и тут не растерялся, и строго сказал по-русски: — Нет! — и показав пальцем на яйца, сказал, — Мама!
Парикмахера Таню звали замуж, чтобы не платить за стрижку, в основном.
Трижды грабили.
Лишь умение поджечь струю лака для волос спасало бизнес.
Однажды сквозь Танину парикмахерскую пробежал человек с топором в спине.
Следом пробежал его лучший друг со вторым топором в руках.
В тот день Таня захотела уехать на юг.
Туда, где права человека распространяются также и на парикмахеров.
Проще было бы притащить юг в Подмосковье, но Таня справилась.
В новой стране ей предложили две работы: в мужском салоне и в передвижной парикмахерской для собак.
Салон не подошёл.
Там эпилировали зону бикини геям.
Если дёрнуть гея за волосы в паху, оказалось, он орёт как простой мужик.
Взвесив условия труда, Таня подумала "люблю собак!"
Ей выдали фургончик с ванной, феном и косточками.
Первая собака-клиент жила в роскошном доме.
Дверь открыла горничная.
Таня сказала, стрижка собак, заказ номер такой-то.
Горничная пожала плечами и отвела Таню к огромному людоеду.
Таких редко стригут из-за высокого расхода парикмахеров.
Других собак в доме не было.
- Обед! – обрадовалась собака.
- Как быстро пронеслась жизнь! - удивилась Таня.
Клиентка щёлкала зубищами.
Она не хотела стричься.
Но всегда хотела съесть парикмахера.
Горничная помогать отказалась.
С её слов, зверь был послан на землю воздать людям за грехи.
В день, когда лопнет его цепь, погаснет солнце.
Горничная не хотела бы торопить события.
Но согласилась отправить в Россию останки парикмахерши, если таковые случатся.
Она сварила кофе и села смотреть как тёмные силы едят дураков.
Таня называла пёсика "зайчиком" и "пусиком".
Предлагала колбасу и деньги.
Показывала на местной кошке плюсы современных стрижек.
Собака не слушала.
От каждого её рывка город чуть-чуть сползал к морю.
Таня пробовала гладить собаку лопатой и чуть не потеряла руку.
Горничная вскакивала и кричала:
- Брава торрера.
Таня не хотела славы.
Ей нужны были деньги.
Вдруг она расплакалась.
Опустилась на землю и рассказала что такое декабрь...
И как дорого бывает обороняться лаком для волос.
И как кричат эпилируемые геи.
По Таниным слезам собака всё поняла про город Электросталь.
И подошла, и поцеловала Таню в мокрый нос.
И постриглась потом с некоторым даже удовольствием.
Позвонили из диспетчерской.
Спросили, почему шпиц из дома № 7 до сих пор не стрижен.
Так Таня узнала, что перепутала дома 7 и 17.
Она сбежала, не подумав даже, что стоило вытереть отпечатки и пристрелить горничную.
Хозяин большой собаки удивился, когда увидел.
Он выращивал боевого мутанта на случай войны.
Но неведомая сила, притворяясь женщиной, пришла и постригла оборонный проект как простого ёжика.
Что это, если не насмешка над военными доктринами некоторых южных стран?
Хозяин приезжал знакомиться с Таней, но замуж не позвал.
Хоть мы все были бы не против.
Ссыкло средиземноморское.
Теперь декабрь.
В Танином саду плодоносят апельсин, лимон и что-то белое.
Два её бульдога жрут, храпят и мусорят не хуже обычного мужа.
И только очень капризный человек захотел бы чего-то ещё...
Рассказ владельца ресторана (далее от первого лица): Сидим с приятелями на летней веранде, обедаем, треплемся. Ресторан пустой. Только что закончился дождь – такой настоящий летний ливень. Воздух свежий, тучи уже унесло, солнышко светит. В общем, кайф и расслабуха. Крыша веранды из мягкого прозрачного пластика прогнулась местами от налившейся дождевой воды. Охранник пытается согнать воду с крыши. Берет швабру и верхним ее концом приподнимает секции пластика и перегоняет воду из одной секции в другую. Не торопится, действует обстоятельно – все равно никого, кроме нас нет. И тут к ресторану подъезжает роскошный мерс, из него выскакивает водитель, распахивает заднюю дверцу. Из машины выходит безупречный джентльмен в льняном светлом костюме. Он делает пару шагов ко входу мимо туй в горшках, расставленных по периметру веранды, и тут… У охранника, засмотревшегося на мерс, срывается рука, он резко дергает ручку швабры, та весьма неудачно подпихивает пластик вверх – и вся дождевая вода (литров двести) выливается на джентльмена. Картина Репина «Приплыли». Через секунду джентльмен со сдавленным рыком срывается с места и мчится ко входу. Параллельным курсом по веранде туда же мчится охранник, отбросив швабру. На ступеньках они встречаются … и охранник, вытягивая руку вперед, кричит «Сюда в таком виде нельзя! У нас дресс-код! ».
Регистрация
Вход
Правила форума
Поиск
