Sevastopol.info

Впервые я пережил ужас — подлинный ужас, а не встречу с демонами или призраками, живущими в моём воображении, — в один октябрьский день 1957 года. Мне только что исполнилось десять. И, как и следовало ожидать, я находился в кинотеатре — в театре «Стратфорд» в центре города Стратфорд, штат Коннектикут.

Субботним утренним сеансом в тот день, когда я испытал настоящий ужас, показывали «Земля против летающих тарелок» с Хью Марлоу в главной роли.
…
И вот как раз в тот момент, когда в последней части фильма пришельцы готовятся к атаке на Капитолий, кино остановилось. Экран погас. Кинотеатр был битком набит, но, как ни странно, все вели себя тихо. Если вы обратитесь к дням своей молодости, то вспомните, что толпа умеет множеством способов выразить своё раздражение, если фильм прерывается или начинается с опозданием: ритмичное хлопанье; великий клич: «Мы хотим кино! Мы хотим кино! Мы хотим кино!»; коробки от конфет, летящие в экран; трубы из пачек от попкорна, да мало ли ещё что. Если у кого-то с четвёртого июля сохранилась в кармане хлопушка, он непременно вынет её, покажет приятелям, чтобы те одобрили и восхитились, а потом зажжёт и швырнёт к потолку.

Но в тот октябрьский день ничего похожего не произошло. И электричество не пропало — просто выключили проектор. А дальше случилось нечто неслыханное: в зале зажгли свет. Мы сидели, оглядываясь и мигая от яркого света, как кроты.
На сцену вышел управляющий и поднял руку, прося тишины, — совершенно излишний жест.
…
Мы сидели на стульях, как манекены, и смотрели на управляющего. Вид у него был встревоженный и болезненный — а может, это было виновато освещение. Мы гадали, что за катастрофа заставила его остановить фильм в самый напряжённый момент, но тут управляющий заговорил, и дрожь в его голосе ещё больше смутила нас.
— Я хочу сообщить вам, — начал он дрожащим голосом, — что русские вывели на орбиту вокруг Земли космический спутник. Они называют его… Spootnik…

Сообщение было встречено абсолютным, гробовым молчанием. Мы просто сидели там, полный кинотеатр детей с короткими стрижками, длинными стрижками, «конскими хвостами», «утиными чёлками», в платьях, сарафанах, пиджаках, свитерах, чиносах, джинсах с манжетами, с кольцами «Капитан Миднайт»; дети, которые только что открыли для себя Чака Берри и Литтл Ричарда на единственной чёрной ритм-энд-блюзовой станции Нью-Йорка, которую мы могли слушать по ночам… Мы были детьми, выросшими на фильмах «Капитан Видео» и «Терри и пираты». Мы были детьми, которые видели, как Комбат Кейси в комиксах выбивал зубы бесчисленным северокорейским гукам. Мы были детьми, которые видели, как Ричард Карлсон ловил отвратительных коммунистических шпионов в фильме «Я прожил три жизни». Мы были детьми, которые заплатили по четвертаку, чтобы посмотреть на Хью Марлоу в фильме «Земля против летающих тарелок», и в качестве бесплатного приложения получили эту убийственную новость.

Помню очень отчётливо: страшное мёртвое молчание кинозала вдруг было нарушено одиноким выкриком; голос был полон слёз и испуганной злости: «Давай запускай кино, врун!»

Управляющий даже не посмотрел в ту сторону, откуда донёсся голос, и почему-то это было хуже всего. Это было доказательство. Где-то над нашими головами торжествующе пищал электронный шар, запущенный и построенный мерзкими коммунистами за железным занавесом. Ни Капитан Миднайт, ни Ричард Карлсон (который играл главную роль в «Наездниках к звёздам»; и, о боже, какая в этом горькая ирония) не смогли остановить это. Оно было там… и они назвали его «Спутник». Управляющий ещё немного постоял, глядя на нас; казалось, он ищет, что бы ещё добавить, но не находит. Потом он ушёл, и вскоре фильм возобновился.

Из автобиографической книги Стивена Кинга «Пляска смерти» («Danse Macabre»).

Бездарных несколько семей
Путем богатства и поклонов
Владеют родиной моей.
Стоят превыше всех законов,
Стеной стоят вокруг царя,
Как мопсы жадные и злые,
И простодушно говоря:
«Ведь только мы и есть Россия!»

Аполлон Майков, 1855 или 1856