Sevastopol.info

Знания о Воскрешении сейчас доступны каждому, и даже просто изучение таких знаний, как можно бóльшим количеством людей, запустит совершенно другие свойства материи и пространства, ну и соответственно приблизит процесс Всеобщего Воскрешения, о котором говорится в том числе и в Библии. Ну а тому, кто будет идти, именно к самой реализации Воскрешения, тому и воздастся по вере и поступкам его. Спасибо за открытие темы на страницах форума. Очень интересно. Доступно и понятно.

ну предположим, что у человека есть душа и она бессмертна. значит в воскрешении она не нуждается. а вот тело нуждается.

Пришло время изменить устоявшиеся представления об окружающем мире и его устройстве. Тем более это нужно сделать на пороге нового тысячелетия. И это необходимо для спасения Мира.

как вы себе представляете воскрешение сгнившего и съеденного червями тела?

Один из наших друзей газпромовских – большой генерал газовых магистралей России – привёл в Центр свою мать. Возраст - далеко за семьдесят. Очень милая женщина – вежливая, внимательная, строгая. Мы уже работали с ней раньше. Но сейчас цель визита – регенерация жёлчного пузыря. В последнее время мы с Игорем столько раз делали эту процедуру, что всё происходит почти на автомате. Не успела женщина сесть на стул в нашем кабинете, как Игорь уже вошёл в ДНК, в хромосому, где записана информация о жёлчном пузыре, развернул в виде матричной структуры информационный фрактал, послал импульс, разбудил спящие гены.
- Ну что, поможем моей матушке восстановить жёлчный пузырь? – спрашивает друг из Газпрома.
- Так уже помогли, - невозмутимо отвечает Игорь.
- Как? – смущается посетитель.
Он не знает, что и подумать. С одной стороны, столько всякого здесь нагляделся, что не верить уже не может. С другой стороны, что-то уж очень быстро – и минуты не прошло.
- Идите в поликлинику на УЗИ и возвращайтесь. Здесь рядом. Через дорогу перейти. Секретарь объяснит.
Минут через сорок мать и сын возвращаются. Женщина молчит, только смотрит очень внимательно.
- Каков результат? – интересуюсь.
- Мы потрясены, - за двоих отвечает газпромовский генерал. – Жёлчный идеально просматривается на экране. Доктор написал соответствующее медицинское заключение. Вот оно.
Игорь берет медицинское заключение, внимательно читает, а я шучу:
- Вот видите, как приятно. Как буднично и приятно.
- Ну, пока я ещё не осознаю, - признаётся гость.
- Вы знаете, все пациенты регенерацию спокойно воспринимают. Больше беспокойства было у доктора, который вас обследовал, у Владимира Анатольевича. Когда у него пошли первые случаи: почки, другие органы – у него руки тряслись. Он прошёл через такой стресс. Я на днях по этому поводу хотел было пошутить, но потом язык прикусил, думаю, лучше не напоминать ему. Когда у нас впервые почки вырастили, особенно когда женские органы у многих женщин пошли, он вообще не хотел своим собственным глазам верить. Всё какие-то другие объяснения искал. Но такое же идёт и у других пациентов. Они же потом идут в другие клиники и приносят те же заключения – там, где ничего не было, теперь органы есть. Можно и вам сходить. Сейчас будет желчь выстраиваться. Она будет зависеть от работы печени, наполняться. Так что я вас поздравляю.
- Я-то почувствую это? – впервые спрашивает женщина. – Я имею в виду своё самочувствие.
- Вы поймите, что любой орган, который вы теряете, вызывает в организме нарушение вообще, по всей цепочке. То есть если вы потеряли один орган, значит, ждите, когда вы потеряете второй, третий, четвёртый. Это всё только дело времени. Восстановился орган, значит, процесс в другую сторону пошёл, появились молодые клетки в организме, они начинают влиять на весь организм, начинают его омолаживать. Органы совершенно по другому себя чувствуют, другая энергетика, уже хочется прыгать с камушка на камушек по лугу зелёному, совсем другое ощущение жизни и всё прочее. Вот и с вашим сыном так – всё потихонечку исправляется. Ведь сердце ему уже поправили. А врачи, что говорили: шунтирование, операция?
Теперь почему-то об этом не говорят. Года два уже не говорят. Ни аритмии у него нет, ни каких других проявлений заболевания. Хотя, может, повезло, как и вам. Резервы организма какие-нибудь затаённые открылись, - шучу я. – Может, место такое у нашего Центра особое – геомагнитное? Тут у всех что-то приятное случается.
- Мы в следующий раз встретимся через две недели, - наконец вступает в наш диалог Игорь. – Мы посмотрим женские органы. Сходим на УЗИ и посмотрим – жёлчный будет работать в норме. Посмотрим женские органы, что касается правого яичника, левого яичника и матку осмотрим. Не потому, что мы сомневаемся – вырос орган или нет. Просто у нас такой порядок. И ещё это для вас нужно, чтобы вы увидели, что такое в принципе возможно и изменили своё мировоззрение.
- Левый яичник уже сейчас показывает норму, - радостно сообщает женщина.
- Значит, запишемся на 15 ноября, вторник. Нам ещё анализ крови последний нужен, желательно очень хороший, - соглашается наш друг.
- Замечательно, - отзывается Игорь на радость приятного нам человека. – Если что, звоните.
Следующей в кабинет заходит Оксана из города Балашихи. То, что она именно заходит, а её не несут на руках, уже как чудо. Год назад она не ходила, потому что у неё ДЦП. Года два назад, на пресс-конференции, которая проходила в актовом зале издательства «Художественная литература», перед телевизионными кинокамерами я обещал: «Оксана будет ходить». И вот она ходит. Не совсем ещё как надо, но уже без поддержки. Во всяком случае, и дома и в школе она передвигается самостоятельно. И очень выросла за это время интеллектуально. Любит читать нам стихи.
Раньше она лечилась в Центре Валентина Ивановича Дикуля. Его Центр недалеко от нашего – в Останкино. Я давно знаю Валентина Ивановича, знаю, как много он делает для того, чтобы его пациенты вновь обрели здоровье. Это святой и чистый человек. Однажды, когда он приехал ко мне (ещё в ту пору, когда я был директором «Худлита») вместе с президентом гуманитарного отделения МАИ Николаем Дмитриевичем Ткаченко и увидел Оксану, удивлению его не было границ.
Я, конечно, рассказал ему историю девочки, как она лечилась. Он был потрясён, что нашими методами, без силовой гимнастики, препаратов и аппаратов можно достичь такого результата.
Некоторое время спустя, наслушавшись наших разговоров, Николай Дмитриевич привёл в Центр свою маму, у которой на ноге были незаживающие трофические язвы. И опять произошло вроде невозможное: без лекарств и аппаратных воздействий язвы затянулись, засохли, исчезли строго в обратной последовательности, в которой развивались и открывались.
И вот Оксана заходит, немного боком, неуклюже, но на своих ногах в сопровождении бабушки, которая когда-то и привезла её к нам в Центр на инвалидной коляске.
Бабушка улыбается, глаза её сияют. Она рассказывает, что Оксана самостоятельно ходит по коридору из конца в конец по много-много раз, и уже получается у неё подниматься по ступенькам лестницы. А в школе вообще – четвёрки и пятёрки, учителя поверить не могут, что с Оксаной происходит.
- Пошустрее стала, оживилась, - рассказывает бабушка.
- Сразу после нашей встречи изменилась или через какое-то время? – спрашиваю.
- Вы знаете, не сразу, не с первого, не со второго дня. Где-то, наверное, на третий, на четвёртый день больше опоры у неё стало, и она ко мне пришла и говорит: «ты посмотри, как я хожу». Она даже сама почувствовала, что у неё стало получше.
- Отлично. Самое главное, она хочет выздороветь.
- Ой, что вы – такое желание, она спит и видит. Всё спрашивает меня: я иду как инвалид или как нормальный человек. Я ей говорю – как нормальный идёшь. И уж она так старается.
- Тогда продолжим работу, - предлагает Игорь, тоже улыбаясь.
Оксана и бабушка затихают на своих местах, а мы вслух обмениваемся соображениями.
- Видите, нервная клетка при возмущении передаёт импульс на мышечную клетку, тогда почему импульс слабеет? – спрашивает меня Игорь. Спрашивает не потому, что ему нужна моя подсказка, а чтобы Оксана слышала и пыталась сама работать по нашим технологиям. – Чего не хватает, чтобы сделать сокращение мышечной ткани?
- В тот раз, когда мы вот так импульс дать попробовали, перевели информацию, что в результате?
- В результате мы добились улучшения по позвоночнику, мы добились улучшения в её ориентации. А вот эти гиперкинетические движения - они как были, так и остаются.
- А от чего зависят эти движения?
- Я даже не знаю, мне нужно разобраться. Ну что, мы на чём остановились?
- Сейчас мы смотрим гиперкинетические движения. Позвоночник в трёх местах и колено правое – заблокированы, - диагностирую ситуацию.
- Тут нужно рассматривать с участием матрицы. Почему именно так, именно ДНК, именно гены? Ведь то, что там заблокировано, мы очень долго наблюдаем. А там да, действительно, стоят будто блоки. А как разблокировать? Определённым сигналом. Сигнал проходит, и блоки снимаются, хотя это не обычный случай. Просто у неё в ДНК, на матрице, записи о болезни. И эти записи вот к такому нарушению приводят.
- Мы это видим на физическом плане – движения гиперкинетические. Ты говоришь – это на уровне генетики, но сомнение есть. Потому что генетику если посмотреть – хромосомы-то у неё теперь чистые.
- Да, но информация, которая там заложена… Там двойная информация.
- Да, двойная информация, - теперь вижу и я. – Опять одна нормальная, другая аномальная.
- Каждый человек изначально нормальный, но те или иные причины, то или иное следствие дают нарушения.
- Как на физическом плане убрать вот эти спонтанные, судорожные движения? Что надо добавить, что надо сделать, чтобы гиперкинетики не было, чтобы функция была нормальная? Что надо убрать? Почему идёт перевозбуждение, будем так говорить.
- Первый раз, когда мы с ней встретились, работать с ней, с одной стороны, не- сложно было. По той причине, что можно было читать её мысли, - вспоминает Игорь. - Мысли её составляли определённый, очень ограниченный набор слов, и можно было читать каждое слово. Почему так происходило? Потому что концентрация её сознания была низкой. Здесь слово, там другое и можно было читать, что она думает. Сейчас мы дошли до того, что в сознании очень большая информация начинает скапливаться. Нужно дойти нам до точки. Ну, грубо говоря, раньше был компьютер большой, но ламповый, примитивный. Он занимал всё здание, а теперь, оказывается, имеем компьютер, который на руке носим. И он цифровой, он записывает, он всё делает. И сразу человек концентрируется. Он думает о своём – о дороге, о доме, о том, чем мы занимаемся, о чём мы разговариваем, о делах, которые она будет делать завтра. А концентрацией человек чего добивается? Одни люди добиваются стремления помогать другим. Другие, концентрируясь, думают пойти в магазин или о стирке, третьи о книге думают. Для чего? Чтобы осознавать, в каком они находятся положении. Да и Оксана выражает мысль: я хочу быть нормальной, нормальной. Значит, что она делает? Она концентрируется. На чём? На мысли, что она должна быть здоровой. Вот нам нужно помочь ей сконцентрироваться. Этот импульс передаётся на весь организм, и она будет адекватно себя вести. Все мы будем видеть, что она, как и мы, – нормальная. Хотя – так оно и есть. Она ходит вот так, а мы немножко по-другому. И мы говорим: вы знаете, это как бы не норма. Но если привести к норме, значит, нужно сконцентрировать её же сознание, в её же клетке, в ядре. Когда мы зайдём в ядро – мы попадём в ДНК. Из большого мы сконцентрируем информацию в малое, из малого мы сконцентрируемся именно в физическое тело.